| ВНИМАНИЕ! ПРОЧТИТЕ ЭТО ОБРАЩЕНИЕ!!! |
Ян Кант Михайлович Глембоцкий
Материал из Родовод.
| Род | Глембоцкие |
| Пол | мужчина |
| Полное имя от рождения | Ян Кант Михайлович Глембоцкий |
| Родители | |
События
рождение: Російська імперія
Заметки
Третий сын пана войского, Ян Канты Глембоцкий, человек достойный всякого уважения, служил в русских уланах для того, чтобы предохранить отца от подозрения и смягчать частые проявления его причудливого высокомерия. После поражения французских войск под Березиною, Ян, украшенный орденами, приехал к отцу. Извещенный о ого поезде, старик нахмурился, вертелся в кресле и, по своему обыкновению, гладил пистолеты, которые лежали перед ним на столе. Когда вошел сын, он схватил пистолет и в ответь на поцелуй, выстрелил в сына, со словами:
— Настоящий москаль, такой москаль — черт его побери!
Пуля пробила воротник мундира Яна Глембоцкого. После этого войский не пускал на глаза к себе бравого улана. До самой смерти войского Ян Глембоцкий жил у моей матери. При отце о нем нельзя было даже вспоминать.
Кодня и три села принадлежали стольнику Гленбоцкому, племяннику войского. После смерти первой жены, от которой он имел троих детей: мою мать, Михаила и Фелициана Гленбоцких, войский женился на вдове племянника, имевшей от первого мужа двух дочерей: Станиславу и Анну, и прижил с этой второй женой двух сыновей: Яна-Канта и Иосифа Гленбоцких. Тогда то он завладел Кодненщиной, а после первой жены получил Пархимовщину в дальней Украине, Зороковщину в житомирском повете; от предков же он унаследовал Голубовщину в лесах овруцких, и Видыбор и Жадки в радомысльском повете, словом он был, как говорится, пан на всю губу. И везде хозяйство его шло наилучшим образом.
Упомянутый выше недостаток польского общества — соперничество, доходило до того, что даже близкие родственники Чайковских и Гленбоцких неохотно видели маршалком Яна Канта Гленбоцкого, а особенно в описываемое время, потому что он был человеком с сильной волей, выдававшимся, благодаря своим заслугам, и в среде помещиков, и в русской армии, где он отличился мужеством и способностями, потому что он был человеком образованным, получившим в виленском университете диплом на степень магистра прав и администрации, потому что имел обыкновение входить во все сам, ни на кого не полагаясь, и в течение шестилетнего предводительства показал, что никому не позволит вмешиваться в свои распоряжения. За это то и хотели сместить его с предводительства.
Житомирский повет состоял тогда из двух частей: Полесья на левом берегу Тетерева, которое издавна, еще с тех пор, когда поветы житомирский и овручский входили в состав киевского воеводства, принадлежало к этому повету, и Украины, на правом берегу Тетерева, только незадолго пред тем присоединенной к волынской губернии, а ныне опять принадлежащей к киевской и составляющей бердичевский уезд. Полешуки и украинцы были постоянно между собой в распрях, носивших политический характер. Первые были демократами, потому что между ними было мало крупных землевладельцев, украинцев же называли аристократами, потому что среди них было много людей богатых и образованных. Гленбоцкие давали тон на Полесье, так как были там богаче других, на Украине же первенствовали генерал Корженевский и Северин Залесский, а под их верховенством Пиотровские распоряжались этою частью повета.
Под предлогом удовлетворения желаний обеих частей повета, было предложено выставить на должность предводителя трех кандидатов: Яна Канта Гленбоцкого, чтобы удовлетворить полешуков, меня, чтобы сделать приятное генералу Корженевскому и Северину Залесскому, моему предполагаемому тестю, и наконец Барошевского, человека доброго, но не пользовавшегося значением в обществе и необразованного. Из 220 голосов мой дядя Кант Гленбоцкий получил 64 отрицательных, а я всего только пять, и таким образом я оказался избранным в предводители. Я не хотел принимать этой должности, так как любил и уважал Канта Гленбоцкого, и сослался на свое камер-юнкерство, против чего нельзя было ничего возразить. Гленбоцкий остался предводителем, предупредив, что через год откажется от должности, а я, получив отпуск в Петербурге, вступлю, как кандидат, в исправление его обязанностей. Смущение было большое, но дело уладилось. Я разсказываю об этом случае единственно для того, чтобы показать, как недостаток общественного сознания у поляков вредил делу и как, вследствие этого, людям самостоятельным и достойным преграждали возможность служить обществу и во главе управления ставили людей негодных, а боязнь ответственности умножала число трусов и интриганов, вредивших всякому делу, за которое брались.
Житомирский повет состоял тогда из двух частей: Полесья на левом берегу Тетерева, которое издавна, еще с тех пор, когда поветы житомирский и овручский входили в состав киевского воеводства, принадлежало к этому повету, и Украины, на правом берегу Тетерева, только незадолго пред тем присоединенной к волынской губернии, а ныне опять принадлежащей к киевской и составляющей бердичевский уезд. Полешуки и украинцы были постоянно между собой в распрях, носивших политический характер. Первые были демократами, потому что между ними было мало крупных землевладельцев, украинцев же называли аристократами, потому что среди них было много людей богатых и образованных. Гленбоцкие давали тон на Полесье, так как были там богаче других, на Украине же первенствовали генерал Корженевский и Северин Залесский, а под их верховенством Пиотровские распоряжались этою частью повета.
Под предлогом удовлетворения желаний обеих частей повета, было предложено выставить на должность предводителя трех кандидатов: Яна Канта Гленбоцкого, чтобы удовлетворить полешуков, меня, чтобы сделать приятное генералу Корженевскому и Северину Залесскому, моему предполагаемому тестю, и наконец Барошевского, человека доброго, но не пользовавшегося значением в обществе и необразованного. Из 220 голосов мой дядя Кант Гленбоцкий получил 64 отрицательных, а я всего только пять, и таким образом я оказался избранным в предводители. Я не хотел принимать этой должности, так как любил и уважал Канта Гленбоцкого, и сослался на свое камер-юнкерство, против чего нельзя было ничего возразить. Гленбоцкий остался предводителем, предупредив, что через год откажется от должности, а я, получив отпуск в Петербурге, вступлю, как кандидат, в исправление его обязанностей. Смущение было большое, но дело уладилось. Я разсказываю об этом случае единственно для того, чтобы показать, как недостаток общественного сознания у поляков вредил делу и как, вследствие этого, людям самостоятельным и достойным преграждали возможность служить обществу и во главе управления ставили людей негодных, а боязнь ответственности умножала число трусов и интриганов, вредивших всякому делу, за которое брались.
Ближайшие предки и потомки
